Поиск по творчеству и критике
Cлово "1936"
Входимость: 3. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 43кб.
Часть текста: "Первое сентября" № 14/2007. «Большой стол, за ним сидят человек пятнадцать – все люди немолодые, очень немолодые. На столе закуски, рюмочки… Праздник? Нет, просто очередная встреча, но для нас каждая встреча – праздник, как для бывших фронтовиков. Нас объединяют дни, проведенные вместе еще в довоенное время: мы – члены юннатского кружка». Е. В. Бианки Жизнь этого кружка была очень недолгой. Она началась в 1935 г. и, как множество других жизней, была оборвана в 1941 г. войной. Жизнь этого кружка оказалась долгой на удивление – немногие оставшиеся кружковцы встречаются до сих пор. Всего 6 лет – и более шестидесяти лет встреч и памяти. В те годы, когда родился КЮН (Клуб юных натуралистов при Зоологическом институте Академии наук в Ленинграде), юннатская работа в России была в большой моде. Однако, как и все модное, для большинства участников эта работа была чисто формальной. Полагалось преобразовывать природу, бороться с вредителями и повышать урожайность. Этим в основном и занимались. Полагалось устраивать многочисленные массовые компании по поводу «Дней» – птиц, леса и т. п. Их и устраивали, и рапортовали о миллионах юннатов, принявших участие. Понятно, что никаких миллионов безумно увлеченных биологией школьников не существовало. Так не бывало ни в какие времена, чтобы какой-либо одной наукой искренне и увлеченно занимались сразу миллионы подростков. Настоящих юннатских кружков, где занимались бы делом, а не показухой, тогда, как и сейчас, было очень немного. По официальным данным, КЮН был организован 1 января 1935 г. В архиве АН сохранился «Устав кружка юных натуралистов» 1935 г. В Уставе все как полагается. Цели и задачи («изучение биологии животных в природе», «усвоение...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: не хватает стрелка: кто-то из офицеров заболел. И вот они меня с собой приглашают, непременно чтобы ехал с ними, и коня дадут и винтовку. Я подумал, что джульбарс — местная какая-нибудь порода барса, зверь не такой уж страшный. Здоровая кошка — вот и всё. Да и так на меня насели — не было никакой возможности отказаться. Подвиг, знаете, всё-таки: население освободить от вредного зверя. Отправились. Всего каких-нибудь километра два по степи от городка отъехали и остановились. Дали мне заряженную трехлинейку и подвели к окопчику. Я спустился в него, а они дальше поехали — рассаживаться по таким же окопчикам. Очень скоро все с глаз скрылись, и красноармейцы поспешно ускакали назад с нашими конями. Мне сказали: зверя надо ждать примерно через час. Времени приготовиться хватит. Окопчик этот — простая яма, по грудь глубиной. Голова и плечи наружу, стрелять очень удобно. А в углу еще дыра, узенький ход вниз, весь в него влезешь, с головой. Я подумал: «Значит, зверь всё-таки опасный. В случае чего — в эту дыру надо нырять, отсиживаться от...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: вот солнце, глубокое синее небо. Стражами при дорогах стоят стройные пирамидальные тополя, упругая листва фруктовых деревьев роняет легкую кружевную тень на лица прохожих. Над степью трепещет жаворонок, напевают скворцы у скворечен. А ведь сегодня — первое октября. Вверх по Кубани железной дороги еще нет. Ходят автобусы. Для защиты пассажиров от пыли машина покрыта тентом. В нем — целлулоидные окошки. Вижу сквозь них крутой обрыв. Внизу бежит быстрая Кубань. Справа и слева встают на глазах горы. Так я въезжаю в счастливую долину. Она славится своим прекрасным климатом и тем, что люди здесь живут больше ста лет. Я тоже согласен жить тут сто лет. Короткая теплая зима, не очень жаркое лето и такое множество безоблачных дней в году! Всё есть в этом счастливом крае: плодородные пашни, тучные пастбища, бахчи, фрукты, в горах кругом — каменный уголь, свинцовая руда с серебром, цинковые и медные руды, алебастр, мрамор. Там бьют родники нарзана, шумят широколиственные рощи — дуб, бук, дикая груша, чинара. Там сколько хочешь дичи и зверья, а в быстрых реках и ручьях — голубая, с красными крапинками, красотка-форель. Километров тридцать от железной дороги отмахал уже автобус. Остановка: станция Красногорская. Пассажиры выходят размять затекшие ноги, подкрепиться в буфете. А меня, как зачарованного, притягивает забор из больших каменных плит: на нем лежит очень большая...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: и спать. А кто опоздал, тот хоть на улице ночуй. Солнце уже к лесу спускалось. Муравей сидит на листке и думает: «Ничего, поспею: вниз ведь скорей». А листок был плохой: жёлтый, сухой. Дунул ветер и сорвал его с ветки. Несётся листок через лес, через реку, через деревню. Летит Муравьишка на листке, качается – чуть жив от страха. Занёс ветер листок на луг за деревней, да там и бросил. Листок упал на камень, Муравьишка себе ноги отшиб. Лежит и думает: «Пропала моя головушка. Не добраться мне теперь до дому. Место кругом ровное. Был бы здоров – сразу бы добежал, да вот беда: ноги болят. Обидно, хоть землю кусай». Смотрит Муравей: рядом Гусеница-Землемер лежит. Червяк червяком, только спереди – ножки и сзади – ножки. Муравьишка говорит Землемеру: – Землемер, Землемер, снеси меня домой! У меня ножки болят. – А кусаться не будешь? – Кусаться не буду. – Ну садись, подвезу. Муравьишка вскарабкался на спинку к Землемеру. Тот изогнулся дугой, задние ноги к передним приставил, хвост – к голове. Потом вдруг встал во весь...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: в Хакасской автономной области в Западной Сибири. Поселились мы в избе у тетки Марьюшки, среди степи, на берегу большой реки Абакан, сбегающей с гор. Приехали мы сюда, надо прямо сказать, время провести и поохотиться. Однако охота начинается в августе, а мы приехали в середине мая. Ван Ваныч и говорит: — Не сидеть же сложа руки, паразитами. Надо местному населению помочь. Будем вредителей истреблять. — Вот дело! — подхватила Марьюшка. — Самые заглавные вредители наши — емуранки. Прямо хоть хлеб не сей — всё потравят. Думаем, думаем, как извести емуранок, а толку нет. Емуранки — суслики по-здешнему. — Ну, — говорим, — Марьюшка, уж коли мы возьмемся, так от емуранок и следа не останется. Математически. И стали мы с Ван Ванычем придумывать, как бы нам ловчей взяться за дело. Я говорю: — Очень даже просто: стрелять будем. Станем против норки и, как только эта самая емуранка выглянет, так — бац по носу, и дело с концом. Потом к другой норке. Нас двое. За день каждый из нас, наверное, уж штук по двадцать ухлопает. До начала охоты два с половиной месяца, или семьдесят пять дней. Сорок на семьдесят пять — три тысячи. Это уж как на арифмометре. Три тысячи емуранок истребим, так километров на десять, наверное, ни одной этой емуранки и в помине не останется. Колхоз нам благодарственный адрес поднесет. Тут хакаска вынула трубку изо рта да как плюнет на пол! Ах, да! Я про нее и забыл сказать. Оно и понятно: сидит и молчит. Она частенько к Марьюшке наезжала. Слезет с коня — они тут все, и бабы, верхом ездят — и в избу. В избе на лавку сядет, сидит и молчит, трубку сосет. Марьюшка ее чаем поит. Чай с маслом внакладку: так ей вкусней кажется. Целый самовар хакаска выпивает — и ничего. Сидит — даже...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: Из цикла рассказов "Нечаянные встречи. " Зимой в Ленинграде моим глазам и ушам работы мало. Но вот замечаю: на крыше подрались воробьи. И сразу удваивается мое внимание ко всему окружающему: ведь первая потасовка воробьев — это первый намек на весну. Вот будут еще и еще сигналы. Каждый новый птичий голос весной — подарок. И какое наслаждение отмечать эти новые голоса, пока они не слились в огромный общий хор — апофеоз природе и солнцу! Положено и человеку радоваться весне. Но часто при этом думаешь: много ли еще таких радостных встреч предстоит тебе в жизни? И раз мне пришла в голову лукавая мысль: «А почему бы не вырвать у жизни хотя бы одну лишнюю весну? Ведь родина моя так велика. Ежегодно в разных концах ее бывает много разных весен. Съезжу-ка на Кавказ. Конец февраля. Там как раз начинается весна. Южная весна коротка. Успею встретить ее и вернуться. Тут встречу вторую в году — нашу неторопливую северную весну». Даже краска прилила к лицу, — точно задумал обмануть судьбу. Как раз у меня и возможность была съездить куда-нибудь — отдохнуть между двумя работами. Беру билет на поезд до Туапсе и через три дня, проснувшись утром, вижу: весна! В Туапсе на улицах припекало, кой-где была уже пыль, хотя горы кругом сверкали снегом. В садах громко пинькали лиловогрудые красавцы-зяблики. Сразу видно, что они только что прибыли сюда: ни одной самочки в их холостяцких стаях. Более сильные, самцы удрали вперед. Самочки прибудут позже. Еще только первое марта, но я опаздываю. Скорей, скорей, вперед! И вот прекрасный теплоход «Абхазия» уже развертывает передо мной неторопливо-величественную панораму Кавказского побережья и бесконечный...