Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Я"

1. Конец земли. Глава четвертая.

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: — Волнующая встреча. — Буря. — Малый Атлым и Большой Атлым. — Ружья начинают стрелять сами. — Джигетай и кулан. Иртыш суров, угрюм. За Тобольском быстро снижается берег, густые таловые джунгли подходят к самой воде. Цвета ржавого железа, вода холодная и неживая, как желатин. Никто уже не шутит на пароходе. И не поют. Куличье царство. С берега на берег перелетают маленькие перевозчики, черныши, фифишки. Кричат травники, мелькают пестрые кулики-сороки. То тут, то там поднимаются с воды утки. Валентин хватает меня за рукав. — Гляди, гляди: сейчас разрежет! Перед самым носом парохода бежит по воде черная с белым на крыльях утка. Она машет крыльями как руками, улепетывает изо всех сил. — Раскрошит! — волнуется Валентин. — Будь я гад, раскрошит колесом! — Уйдет как хочет. — Не видишь: она же летать еще не умеет! — Давай на спор? На две грандманжи? — Смешно прямо!.. Ну, давай. Ставь четыре чая. — Пошла! Как раз в эту минуту утка исчезла в воде — и сейчас же широкий нос парохода скрывает от нас то место на воде, где только что была птица. — Готово! — говорит Валентин. — Тащи чай. — Идем-ка на левый борт. Только мы перешли к перилам, черная головка выскочила из воды недалеко от борта. — Видал? Но уж головка опять исчезла. — Обождать!...

2. Бианки. Карабаш. Часть вторая. Глава II. Началось.

Входимость: 1. Размер: 9кб.

Часть текста: Садрейка подошел к весам и молча опустился на землю. На вопросы он не отвечал и скоро заснул. Ребята сбились в тесный кружок и начали свои рассказы под Садрейкин храп. Вдруг храп оборвался, Садрейка вскрикнул и вскочил на ноги. Глаза его горели. Отбиваясь руками и ногами, он кому-то кричал: — Джок! Джок! Сгинь! — хотя никого рядом с ним не было. Припадок длился несколько минут, и ребята порядком струхнули. Наконец Садрейка снова повалился на землю. Он очнулся и тихим голосом стал жаловаться, что ему снятся страшные сны, что кто-то и сейчас давит ему на грудь. Он глубоко и трудно вбирал в себя воздух и порывисто, толчками выпускал его из себя и вдруг вскрикивал раз, и два, и три. Ребята не решались подойти к нему; боялись и расходиться по своим логовам. Через час Садрейка попросил пить. Тайка сбегала на речку с кружкой. Садрейка набрал полный рот воды и хотел глотнуть, но судорога пробежала у него по лицу, глаза выкатились. Он поспешно выплюнул воду и оттолкнул от себя кружку. У него опять начался припадок. Придя в себя, Садрейка горько расплакался и стал просить сходить за бабкой Секлетеей. Побежали за бабкой. Она пришла,...

3. Бианки Е. В.: "Я бы выбрал Алтай... " (предисловие к книге Бианки В. В. "Удивительные тайны").

Входимость: 1. Размер: 46кб.

Часть текста: 13. 1. 58 г. Так ответил Виталий Валентинович Бианки на письмо военнослужащего, содержавшее просьбу посоветовать, какое выбрать место для постоянного житья после армии. Не знаю, последовал ли спросивший совету. Письмо-вопрос и ответ хранятся в архиве отца. Но мы все, близкие Виталия Валентиновича, не раз слышали от него восторженные отзывы об Алтае. Вероятно, имело значение и то, что попал он на Алтай в 24 года, когда была, как он пишет в другом письме, «надо всем юность, уже зрелая, но еще полная сил и надежд. Размах был во всю вселенную...» Даже в конце жизни, оглядываясь на прожитое, он выделял Алтай. А поездил он по стране порядочно: бывал неоднократно на Кавказе — первый раз с отцом и братьями в 1915 году, путешествовал в 30-м году через Тюмень, Тобольск — по Оби до самого устья. Бывал в Свердловске и Челябинске, жил в Уральске и на Каме. Многие годы летами выезжал в Новгородчину, очень ее любил, а детство и юность провел на южном берегу Финского залива. Постоянным местом жительства был Петербург-Петроград-Ленинград. Родился в Петербурге. Младший сын в семье известного ученого-биолога. Давно замечено, какой глубокий след на всю жизнь оставляют впечатления детства. Для Виталия Бианки, человека и писателя, детские годы определили очень многое. Там легко найти устремления, которые были развиты в дальнейшей жизни. Еще совсем маленьким он четко ощущал, что жизнь каждый год распадается на две неравные части: одна проходит среди городских каменных громад, другая — в зелени трав и лесов. И всю взрослую, самостоятельную жизнь он поддерживает для себя это разделение года надвое. Весной его неудержимо, как перелетную птицу, тянет в дорогу. А зимой, в ноябре—декабре, до болезненности остро переживает нехватку солнечного света: портилось настроение, с трудом работал. Семья Валентина Львовича, отца писателя, жила в центре Петербурга, на берегу Невы, в квартирном флигеле Академии Наук, т. е. во дворе...

4. Пономарева В.: Как родилась династия? Памяти Валентина Бианки.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: к природе он унаследовал от отца. Валентин Львович Бианки (1857-1920) был личностью весьма интересной. Начать хотя бы с того, что его путь к любимому занятию в жизни - науке - был необычен. Естествознание привлекало Валентина Бианки с самого детства, он любил собирать гербарии, зооколлекции. Но, окончив гимназию (1879), поступил в Медико-хирургичесую академию, из которой вышел с дипломом лекаря. Проработав несколько лет сначала ординатором при клинике внутренних болезней, затем дежурным врачом в Мариинском родовспомогательном доме, В. Бианки стал земским врачом в Старицком уезде Тверской губернии (1885). Но за год до этого он уже опубликовал первую научную работу - «Гнезда и яйца Acrocephalus dumetorum Blyth». И земская практика длилась меньше года, так как в том же 1885-м Виталий Львович принял предложение профессора Э. К. Брандта стать ассистентом кафедры зоологии и сравнительной анатомии в Военно-медицинской академии, а в 1887-м получил должность учёного хранителя в энтомологическом отделении Зоологического музея. Итак, биология приняла его, 38-летнего, но пока что не та её область, что интересовала особенно... Но и занимаясь по долгу службы насекомыми (более всего - бабочками и...

5. Мишка-башка.

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: на бережок: так приятно тут обдувал свежий ветер. Мишка уселся на траве, сложил передние лапы на круглом брюшке. Человечком сидел и степенно поглядывал по сторонам. Но ненадолго хватило у него степенности: он увидел под собой весёлую, быструю речку, перекувырнулся через голову и на собственных салазках ловко съехал с крутого бережка. Там стал на четвереньки – и давай лакать прохладную воду. Напился всласть, – и вразвалочку, не спеша закосолапил вдоль берега. А зелёные глазёнки так и сверкают из шерсти: где бы чего напроказить? Чем дальше он подвигался, тем выше и круче становился берег. Всё громче и тревожнее кричали над ним ласточки. Некоторые из них проносились мимо самого его носа с такой быстротой, что он не успевал разглядеть их, кто такие, и только слышал жужжание их крылышек. «Ишь, их тут сколько! – подумал Мишка, остановившись и поглядев вверх, – что пчёл у дупла». И сразу вспомнил, как прошлым летом мать-медведица подвела его с сестрёнкой к пчелиному Дуплу. Дупло было не очень высоко, и медвежата почуяли...