По книге В. Ф. Гришаева
Дважды убитые: К истории сталинский репрессий в Бийске
http://www.cls-kuntsevo.ru/electronic_resources/ukazateli/biankiukazatel.htm
В. Ф. Гришаев. Дважды убитые: К истории сталинский репрессий в Бийске. Барнаул: Изд-во АГУ, 1999.
Кто не знает Виталия Бианки, одного из самых любимых детских писателей? Его книжки мы начинали читать, когда еще не знали азбуки. По картинкам. Но, возможно, не все знают, что около четырех лет, с ноября 1918 по сентябрь 1922 года, он прожил в Бийске. Какими ветрами занесло его, столичного жителя, в уездное сибирское захолустье?
Он родился в 1894 году в Петербурге, в семье известного ученого-биолога, директора Зоологического музея. По окончании гимназии поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петроградского университета, но в 1916 году был призван в армию, после окончания ускоренного курса Владимирского военного училища в чине прапорщика направлен в артиллерийскую бригаду, формировавшуюся в Царском Селе (ныне г. Пушкин). Здесь встретил Октябрьскую революцию. Вскоре бригада была переведена в Поволжье, там, вероятно, распалась, и о судьбе Виталия Бианки его родные ничего не знали более двух лет. Лишь в 1920 году старшие братья (отец и мать к тому времени умерли) получили от него весточку, что он живет в Бийске.
Вплоть до недавних пор 1917-1919 годы были "белым пятном" в биографии писателя. Сам он никому, кроме, может быть, самых-самых близких, не рассказывал, как прожил их. На то были веские основания. Но вот сравнительно недавно дочь его, Елена Витальевна, кстати, родившаяся в Бийске и проживающая ныне в Санкт-Петербурге, прислала мне копию интереснейшего документа - собственноручные показания отца, затребованные от него в 1925 году органами ОГПУ. В них говорится:
"... В феврале 1917 года участвовал в свержении царской власти. Избран своей частью (1-я артиллерийская бригада в Царском Селе) в Совет солдатских и рабочих депутатов. В это же время примкнул (поступил членом), под влиянием моего друга Викентия Викентьевича Соколова (по словам Вит. Бианки, убит белыми в 1920 году в районе озера Байкал. - В. Г.), к партии эсеров. Работал в комиссии по охране художественных памятников Царского Села...
Ранней весной 1918 года моя часть была отправлена на Волгу. Летом 1918 года работал в Самаре, в газете "Народ". В это время я поколебался в правильности тактики ПСР (партии социалистов-революционеров. - В. Г.) и с этого момента никакого активного участия в работе партии не принимал, хотя и продолжал жить при КОМУЧе. С членами КОМУЧа попал сначала в Уфу (после эвакуации Самары), потом в Екатеринбург. В Екатеринбурге члены КОМУЧа были арестованы колчаковцами. Меня (случайно) в это время в гостинице не было, но была моя семья.
работы в ней отказываюсь... Уехал с семьей в Томск, а оттуда - в Бийск...
Во время колчаковщины жил под чужой фамилией. Квартирой моей пользовался в это время разыскиваемый колчаковской контрразведкой Александр Ильич Перевалов (позже зав. губоно в Перми)".
По документам он значился Виталием Беляниным, студентом Петроградского университета и орнитологом-коллектором Зоологического музея Российской Академии наук. (Музей, как уже говорилось, возглавлял его отец.) Настоящую свою фамилию скрывал вплоть до изгнания колчаковцев. Но в его паспорте до конца жизни оставалась двойная фамилия: Бианки-Белянин. В Бийске он читал лекции по орнитологии на учительских курсах, участвовал в работе местного Общества любителей природы, работал инструктором-музееведом в уездном земстве, изредка публиковал в местной газете Алтай небольшие заметки о жизни птиц, подписывая их инициалами: В. Б. или В. Б-н.
Бианки в колчаковской армии
Вернемся к его собственноручным показаниям. Он пишет, что весной 1919 года был мобилизован в колчаковскую армию "нижним" чином. Свой офицерский чин прапорщика скрыл. Служил писарем в парке полевого артиллерийского дивизиона в Барнауле.
"Помогал мобилизованным бежать из части, уничтожая их послужные списки. Летом 1919 года часть была переброшена на фронт в Оренбургскую губернию (Верхне-Уральск, Орск, Оренбург, Актюбинск). Меня и других "подозрительных" перевели из артиллерии в пехоту. Осенью 1919 года мне с семью рядовыми удалось бежать с фронта. Я пересек Тургайскую степь, в Омске сел в поезд и вернулся в Бийск, где у меня оставалась семья. Жить дома, будучи дезертиром, не мог, и меня приютил у себя Сергей Сергеевич Николаев в деревне под Бийском".
Сразу после изгнания колчаковцев Бианки окончательно вернулся в Бийск. В ту пору в городе проживало немало интересных людей, занесенных сюда водоворотом гражданской войны. И все же Бианки, ничем в ту пору не заменитый студент Петроградского университета, среди них не затерялся. Он действительно имел поручение от Зоологического музея по изучению мира пернатых в этом малоисследованном уголке Сибири. Но не такой человек был Виталий Бианки, чтобы спокойно заниматься отстрелом птиц да набивкою чучел, когда рядом созидалась новая жизнь, за которую столько было пролито крови!...
Бианки в донесении ОГПУ об эсеровской организации
Роясь в делах бывшего партархива крайкома КПСС, я совершенно случайно наткнулся на интересный документ - обвинительное заключение, составленное 23 февраля 1925 года Алтайским губотделом ОПТУ для предания суду группы эсеров, проживавших в Барнауле и Бийске. (Все они были приезжими "из России", как тогда говорили.). Там оказалось несколько упоминаний и о Виталии Бианки. Вот они:
"... В ноябре 1918 г. в Бийск приезжает некто Белянин-Бианки Виталий Валентинович, эсер, сотрудник эсеровской газеты "Народ", имевший отношение к делам КОМУЧа и переменивший к этому времени, под влиянием репрессий Колчака, свою настоящую фамилию Бианки на Белянина."
"Означенный Белянин-Бианки, приехавший в Бийск вместе с женой Зинаидой Александровной Захарович, остановился на квартире у местного эсера, члена Учредительного собрания Любимова Николая Михайловича. Через него же Белянин-Бианки начинает завязывать связи с местной организацией эсеров... Поступает на службу в Бийскую земскую управу писцом 2-го разряда..."
В этом же обвинительном заключении сказано, что летом 1919 года Радченко был призван в колчаковскую армию, а Бианки скрылся от мобилизации. Но это, как уже говорилось, не совсем так. Бианки тоже был призван.
Бианки и ОГПУ-НКВД
С годами органы ОГПУ-НКВД все больше усиливали преследования лиц, когда-либо состоявших в партиях, враждебных большевистской. Для них было не важно, продолжали они свою "подрывную деятельность" или полностью "разоружились". Важно, что состояли. Всю жизнь этот дамоклов меч висел и над Бианки.
"В 1921 году, в Бийске, был дважды арестован ВЧК, - пишет он в своих показаниях, - и раз сидел вместе с 79 другими "заложниками" в тюрьме недели три".
"преступных намерениях"!
В сентябре 1922 года он от кого-то узнал, что ему грозит новый арест. Не желая больше испытывать судьбу, Бианки продал любимое ружье, добыв таким путем денег на дорогу, и 23 сентября с женою и шестимесячной дочуркой Леночкой выехал в Петроград, навсегда простившись с Бийском. (Вместе с ним выехал и брат.) По словам Елены Витальевны, бийские родственники (по линии ее матери) даже обиделись: уехали и не попрощались. Даже им он не сказал о причине и времени отъезда...
Виталий Бианки не стал заканчивать университет. Больше, чем к науке, его потянуло к литературному творчеству. Он сел за письменный стол. Уже в 1923 году в частном издательстве Радуга вышла его первая книжка "Чей нос лучше?".
Дальнейшая его жизнь казалась мне верхом счастья и благополучия. Одна за другой выходили и шли нарасхват книжки. Росли слава, достаток. Любимое дело, любимая и любящая жена, славные дети. Что еще надо для счастья?.. Но я и понятия не имел - да разве только я! - сколько в этой счастливой жизни было черных дней, о которых и говорить-то в нашей "самой свободной в мире" стране было до недавних пор опасно!..
Вот что узнал я из последнего письма Елены Витальевны:
"5 декабря 1925 года отец был арестован. Он ждал ареста еще в начале года, после того как узнал, что органами ОПТУ взяты два его бывших товарища. Ему, общительному, компанейскому человеку, наверно, мучительно трудно было рвать отношения с товарищами, оказавшимися, как и он, на подозрении у органов ОГПУ-НКВД. Но жизнь заставляла. Своей бийской знакомой, Александре Владимировне Квачевской, отбывавшей с ним ссылку в Уральске, он однажды так сказал: "Я не считаю свой отход капитуляцией. Я не сделал подлости, не предал ни живых, ни мертвых. Безымянные могилы друзей в лесу или в степи, близ дороги - разве я забуду их когда-нибудь?.."
О его освобождении ходатайствовали многие, в том числе и Максим Горький (писал Ягоде). Весной 1928 года Бианки разрешили переехать в Новгород (за пресловутый 101-й километр), а в начале 1929 года вернуться в Ленинград. 3 ноября 1932 года Виталий Бианки был вновь арестован, но 26 ноября освобожден "за отсутствием улик".
24 марта 1935 года, при очистке Ленинграда от "социально опасного элемента" (после убийства Кирова), Бианки был опять арестован как "сын личного дворянина, бывший эсер, активный участник вооруженного восстания против советской власти". Особым совещанием при НКВД СССР приговорен к пяти годам ссылки, вместе с семьей, в город Иргиз Актюбинской области. 31 марта Иргиз был заменен на Уфу; 10 апреля, по ходатайству жены Максима Горького Екатерины Павловны Пешковой, ссылка отменена.